Кент Кил - Психопаты. Достоверный рассказ о людях без жалости, без совести, без раскаяния
Брайан кивнул, соглашаясь.
Я продолжил:
– Из новейших данных науки можно сделать вывод, что психопаты уже рождаются с недостаточностью тканей мозга в тех частях, которые управляют эмоциями. У детей, которые проявляют такие симптомы, как отсутствие эмпатии, уплощенный аффект и слабый поведенческий контроль, уже в 12 лет такая же пониженная плотность эмоциональных участков мозга, как у взрослых психопатов.
Адвокаты попросили меня объяснить Брайану, какие следствия может иметь сканирование для его дела.
– Брайан, эта мозговая ткань у психопатов, видимо, не настолько атрофирована или повреждена, чтобы психопаты совсем не обладали способностью контролировать поведение. Но, вероятно, это сказывается на принятии ими решений. Мы пока не знаем точно, почему этот недостаток ткани вызывает эмоциональный дефицит, импульсивность и прочее. То есть это исследование не означает, что психопаты не несут ответственности за совершенные преступления. Но в вашем случае адвокаты хотят понять, подтверждает ли анализ вашего мозга их аргумент о том, что у вас эмоциональное расстройство. Они собираются заявить, что оно у вас с детства, может быть даже с рождения. Последние данные науки подтверждают эту точку зрения. Вот что ваши адвокаты хотят сказать присяжным.
– Мне все это очень интересно, – сказал Брайан. – Я всегда знал, что отличаюсь от остальных. Я часто думаю, почему я сделал то, что сделал. В тюрьме много времени для размышлений. – Он помолчал и продолжил: – Я много чего прочитал о психопатии с нашего прошлого разговора. Я прочитал список симптомов и могу сказать, что они почти все у меня есть.
Первый раз в моей жизни психопат нашел симптомы сам у себя, без посторонней помощи.
– Но я все равно не стал чувствовать по-другому. То есть я очень хочу чувствовать по-другому насчет того, что сделал, но не могу, – сказал Брайан.
Закончив, он посмотрел на меня своими невыразительными глазами. Я знал, что он старается, но не может. Брайан, видимо, был неспособен осознать тяжесть совершенных деяний. Даже после десяти лет работы с психопатами мне по-прежнему было очень сложно принять этот факт.
Я еще около часа расспрашивал Брайана о подробностях его жизни, о том, что он думает о людях, о его преступлениях. Он был очень настроен на сотрудничество. Он позволил мне понять многое о том, как действуют и думают психопаты. Я исписал десятки страниц.
Выйдя из кабинета, я пошел в помещение с томографом. Тодд и два помощника шерифа склонились над компьютером, глядя на снимки мозга Брайана.
Я услышал, как Тодд сказал:
– Это выглядит несколько странно… ой, подождите. Это не аномалия. Ничего особенного. Извините.
После этих слов все трое в унисон отодвинулись от экрана.
– НАШЛИ ЧТО-НИБУДЬ? – громко спросил я, напугав всех троих.
– Господи! – воскликнул Тодд. – Разве можно так подкрадываться к людям, когда в здании серийный убийца?
Мы все засмеялись.
Когда Брайана забирали, я спросил Тодда, нашел ли он что-нибудь ненормальное в его мозге.
– Нет. Выглядит вполне нормально. Жду не дождусь, что покажет BOM-анализ.
BOM – это значит воксель-базированная морфометрия, анализ плотности, который производили мои компьютеры в Нью-Мексико в тот самый момент, когда мы говорили.
– Я тоже, – отозвался я.
Результаты
На следующее утро, дожидаясь в аэропорту обратного рейса, я залогинился на сервере, чтобы проверить статус анализа данных Брайана Дугана. Анализ плотности мозга приближался к завершению; четыре анализа данных функциональной томографии были сделаны всего на 30 процентов. Я потягивал эспрессо и смотрел, как планка на шкале анализа плотности паралимбической системы ползет к концу.
Тут, к сожалению, объявили посадку на мой рейс. Придется ждать до приземления в Нью-Мексико, чтобы узнать результат. Но прежде чем выключить компьютер, я написал одной из своих аспиранток, Лоре Коуп, и попросил ее заняться этим случаем. Я сказал, где находятся данные, и попросил ее проделать независимый анализ, чтобы проверить результаты.
Во время обратного полета я работал над расшифровкой записей, которые наскоро делал во время разговора с Брайаном. Я собирался перенести все в компьютер, пока они еще были свежи у меня в голове. Я поставил ноутбук на колени, а листы с заметками воткнул в карман на переднем кресле.
Я неплохо продвигался вперед, но тут девушка, сидевшая в середине, встала и задела мои старательно заправленные заметки, рассыпав их по полу. Она поспешно извинилась и направилась в хвост самолета к туалету.
Мне понадобилось некоторое время, чтобы разобрать листы и снова взяться за работу. Я как раз собирался начать, когда стюардесса объявила о скорой посадке. Я закрыл ноутбук и убрал в сумку.
Шасси коснулись земли, я включил смартфон и пошел посмотреть, что на сервере. Анализ плотности был закончен. Мне не терпелось добраться до дома и узнать результаты. Я чуть не бегом выскочил из самолета и понесся прямо к выходу на парковку, где стояла моя машина.
Проходя металлодетектор, я почувствовал, что кто-то крепко сжал мою левую руку. Я повернулся и оказался лицом к лицу с полицейским в форме. На его лице изображался сущий ужас. В растерянности я стал оглядываться, пытаясь узнать, что могло вызвать такой страх.
– Не могли бы вы пройти со мной, сэр? – спросил он.
– А что случилось? – Он меня озадачил.
– Не могли бы вы пройти со мной? – повторил он.
– Мм, конечно, – проговорил я.
Мне очень хотелось поскорей оказаться дома и посмотреть на результаты сканирования Брайана. Но я знал, что лучше не связываться с полицией аэропорта.
Мы прошли в небольшой кабинет, где полицейский жестом велел мне сесть на стул. Я заметил, что он сел на стул, ближайший к двери. В комнату вошел второй полицейский, гораздо крупнее первого.
– Позвольте посмотреть вашу сумку, сэр, – сказал он.
– Пожалуйста, – ответил я.
Здоровяк подошел, открыл мою сумку для ноутбука и достал вещи. Я немножко барахольщик. У меня там скопились всякие счета из разных научных поездок, которые я еще не отдал в бухгалтерию для возмещения расходов, журналы с недочитанными статьями и много страниц с заметками из интервью с Дуганом. Когда полицейский доставал бумаги из моей сумки, несколько листов упали на пол. Я тут же инстинктивно потянулся, чтобы их подхватить, и оба полицейских разом отпрянули.
Здоровяк выставил руку вперед, как бы блокируя атаку, а тот, что поменьше, шагнул к двери. Неловкий получился момент.
Я снова сел на стул и спросил:
– Что происходит, ребята?
– Сэр, прошу вас сидеть неподвижно, пока мы не закончим досмотр, – сказал здоровяк, и только.
Я сел поудобнее и постарался успокоиться.
Здоровяк протянул пачку бумаг из моей сумки маленькому, потом достал из нее флакон с таблетками. Это был миорелаксант на случай, если заболит спина. Он внимательно осмотрел флакон, убрал в сумку и продолжил обыск.
Маленький встал и вышел из комнаты с моими записями. Я не возражал; я решил, что он хочет проверить их на взрывчатку или еще что-нибудь.
Здоровяк закончил обыскивать мои сумки и поставил их на стул, где я мог их взять. Он вышел из комнаты, и я остался там один.
Прошло несколько минут.
Вошел новый полицейский и сел; у него с собой были мои записи. За ним вошли двое других и встали у стены подальше от меня. Они скрестили руки на груди в позе силы.
– Пожалуйста, назовите свое имя, сэр, – сказал новый полицейский.
– Доктор Кент Кил, – ответил я.
– Я бы хотел спросить вас о содержимом этих записей, – сказал он. – Пассажир, летевший на вашем рейсе, уведомил власти, что вы печатаете признание в нескольких убийствах. Мы хотим спросить, не желаете ли вы признаться.
Я делал заметки от первого лица, в тех же словах, в каких говорил Брайан. Он рассказывал мне подробности убийств и других преступлений.
Женщина со среднего кресла, наверное, прочитала, что я печатал, на экране. Тут до меня дошло, что она так и не вернулась на место.
У полицейских был такой вид, будто они только что арес товали преступника века.
Мои подробные записи читались как признание, и в них было гораздо больше улик, чем обвинение могло выставить против тех двоих неправедно осужденных.
Я медленно показал полицейским, что собираюсь сунуть руку в карман, – не хотел опять их напугать. Я медленно достал бумажник и визитку Стива Гринберга, подвинул ее полицейскому через стол и сказал:
– Господа, боюсь, что не могу обсуждать с вами содержимое записей. Я хотел бы позвонить своему адвокату.
И постучал по визитке.
Новый полицейский был явно раздосадован. Он обернулся, посмотрел на двоих и велел им знаком выйти из комнаты. Потом он встал.
